Евгения Изварина

2. #Онаонаони #Лисистрата #Cолнце

Какое солнце здесь
Ни ты ни я не мы
Проснулся и уже

Весь этот белый свет
Весь этот падший мир
Опять в своём уме

Смотри в своё окно
Где ходят мимо нас
Кури с коллегами на час
Читай двадцатый век
И двадцать первый век

Она она они
Как смысл и сон
Как практика живых

И кофе завари
Люби работай и умри
Как честный человек

За польскую Москву
За всё чем тут ещё
За то что и всегда
За справедливость и покой
Держи своей рукой

Какое счастье знать
Что мы дурак но не один
Что мир похож на нас

Что см-ть стоит передо мной
С твоим возлюбленным лицом
И жизнь моя же с ним

из подборки
http://www.litkarta.ru/projects/vozdukh/issues/2020-40/fanailova/

* * *
светла от остуд
ладонь-благодать

по ниточке в жгут
не с мира же брать

не смерть же беречь
что глиняный плач

приносит обжечь
о камень лежач

горюч, где река
себя заспала

косынка горька
солонка светла

* * *
и даже в избытке
в алмазной насечке
свет
с миру по нитке
несите по свечке
гасите по ноте
за смерть по примете

за лепту от плоти
в рассеянном свете

* * *
В крошеве шлюзов шлифуя высот алмаз,
ветер держать, словно битого клин стекла,
наперевес,
ничего не меняя в нас,
должен прибой –

чтоб мелодию повела
лестница смерти, словно свирель, - за ним;
комната жизни вся – как дверной проём,
и где кричат слепые: «Горим, горим!» -
свет поступает как хочет с поводырём…

* * *
…а рождаемся – вдруг,
чтобы в бездну над зыбкой
коршун вписывал круг,
звал письмо - неусыпной
глиной, гибелью…
Глянь
издали, понимая:
крепче почерка – ткань
слепоглухонемая…

* * *
Глубок ли сон, надежда ли тиха,
урвав любимой гибели кусок?

Строения из угля, соли, мха
распахивают двери на восток –

в них не живут: ни окон, ни полов,
пройдя кругами, ветер не найдёт,

и вставший на рассвете не готов
узнать – с кем ночевать перепадёт…

* * *
…мёд, золото и ладан. Кровь – лишь примесь,
терпимая, авось, где каждый вдох –
часовня боли, чтобы помолились
терновник, молочай, чертополох:

семь лезвий на груди баюкай, Дева,
касайся смерти легче, чем стрижи,
но в поле зрения – любви и гнева
разрозненные зарева держи…

* * *
Жестикулируя беспало,
перегорая по кругам,
как – город?
А ни жив, бывало,
ни мёртв: зеркальный балаган
глядится в пасмурную прорубь,
кофейной копотью пропах
дух октября – почтовый голубь
со снегом во первых строках…

* * *
Подбери с земли, ковырни гвоздём –
у высоких стен, как трава, растём,
на траве – дрова, во дворе бельё
пачкает звёздная пыль,

в неё
рассыпается, камешек огранив,
предыстория для своих
о том, как Тот, Кто и есть Любовь,
родился, крестился и погиб;
как жасмин причаливает – и вновь
отплывает под качелей скрип,
как растворяется, не скорбя,
белое – в белом…

Как все сады,
смерть завораживает себя –
жизнь пожинает её плоды.

* * *
Дымным донником в июле
вышит зеркала букет,
где ладонь в ладонь – уснули
жизнь и смерть…

На «да» и «нет»
небо лишь не разгорожено –

о крылах его шести
всё недвижимо, как должно:
не оставить.
Не спасти.
01.07.20