* * *
"Беспомощен - грозен", "забыт - знаменит"... -
удача не вспомнит, кого осенит,
боль внятна,
жизнь хлопотна
смерть неленива...

Или - на стрижиную свадьбу, в зенит,
серебряной горстью несёт себя ива,
и что не прольётся - достойно глотка;

иль смоет течением розу с платка -
как снимет заклятие с дивного дива...

* * *
...по памяти ни о ком на призрачную черту
дом ставится на потом: из многих невмоготу
смертей - с одной тетивы, дочерней их череды:
из шороха и листвы, из холода и воды,
из брёвен и кирпичей, из камня и горбыля,
неисповедимо, чей - как ветер без корабля...

* * *
"Сострадательной моей бирюзе..."
(К. Воннегут)

разлука бирюзова
и вся - обратный ход

так пошлину со взора
икона не берёт

так свет на крыльях горек
за осыпью ветвей

так - в молодости спорят
чья бирюза мертвей

АВГУСТА АРГОНАВТЫ

1.
Смерти, пока неправ ты, -
нет.

...Но и жизни - нет.
Августа аргонавты
помнят лишь маков цвет,
схваченный ветром...

Где мы?

Вглубь,
обо все углы
выщерблен киль, и шлемы
маков - голым-голы...

2.
Зыбким золотом в руно -
лето в пепел вплетено,
тянет нитку, не ослабив,
терпит музыку вразбив,
и хлеба его - на хлябях
упокоятся морских...

* * *
Жизнь со всеми здоровалась – не выбрала никого,
мы, они – и не кровь её, и не кость её:
совесть в горле истории – совершенное вещество,
философский камень любви, за моё-твоё
плата чистым золотом; смерть провожала всех,
а не выбрала никого, расходись, народ, -
то ли с ярмарки, толком потратиться не успев,
а карман уже срезали…

То ли – наоборот.

* * *
Сизой розой не побрезгуй:
день щебечет,
мельтешит,
задник, холст его отвесный
кладкой каменной подшит.

Жизнь, одолженную на день,
тронешь – выйдет из стены
сизый пламень,
ливень,
складень –
три иконы седины…

* * *
…И чешуёю розовой пестрит
пустынный снег…
(К. Кравцов)
Заря зимы – что гибель альбатроса,
в крови и пене, и не виноват,
кто говорит: я никому без спроса
не сторож, брат,

я – провод, уводящий свет в траншею,
я ставлю шест, я музыку стелю –
смыкающему веки постиженью,
отрезавшему веки забытью…