***
Осыпается время в лесу.
Приближается время иное.
На подлете оно. На весу.
Ледяное.
Вот пришло —
и стоит под окном человеком.
Как за смертью светло,
знают листья под снегом.
***
За корень, вложенный в долину,
за нежный хрящ, за пуповину
сосну летящую возьмёшь,
когда ладонь наполовину
в живую глину окунёшь.
Пока течёт земля и длится,
плоть во плоти довоплотится
и смерть бессмертная умрёт.
И в дереве летящем птица
замрёт от счастья — и дивится
на неподвижный свой полёт.
***
Не на земле, а выше — вдоль земли
два мужика шагали в непогоду
и дерево упавшее несли,
как воду шелестящую. Как воду.
Особенно берёзу. На весу
плывущая, она, подобна чуду
и гибели, ещё была в лесу,
обозревая лес свой отовсюду.
И мёртвый лес сгущался в высоту,
и сретенье воды в могучем росте
без топора молчало в бересту
и, золотое, нежилось в коросте.
***
Осень. Уже не больно.
Выметен внешний вид
внутренним: Безглагольно
дерево говорит –
голое, потайное,
вышедшее на свет –
подлинное, иное
в листьях, которых нет.