Едва друг из-за друга выступая,
как сдвинутая карта иль страница
из-под страницы, смысл приоткрывая,
два всадника уходят из столицы.
Как будто сдвинули собою реку
и поле с черным деревом и птицей,
как будто бы пора открыться снегу
из-за горы и уток вереницы.
Как будто бы пора уже открыться
не только красной гриве из-за белой,
но высвободиться и проявиться
душе из-за натруженного тела.
Блаженной — из-за смертного, как роща,
как колокольня смотрит из-за клена,
мужчина из-за девы, как пороша
из-за окна, простор из-за полона.
Лучи к земле идут слегка наклонно,
вниз головой, как бабочка из темной
выходит куколки и как дитя из лона
приходит в мир прозрачный и огромный.
Два князя скачут, жизнью выступая
друг из-за друга, кровом из-за крова,
как кровь и роща, цветом совпадая
и телом отделяя речь от слова.
Так выступает смерть из краткой жизни
и небо из-за купола простого,
далекий брод из-за глубокой сини,
единорог из бора золотого.
Так едут пристальной стеклянной рощей,
и Днепр блестит, словно спина дракона.
Двоятся буквы, их сливает почерк,
и тень одна спускается со склона.
из подборки
https://magazines.gorky.media/ural/2012/11/iz-knigi-8220-chasoslov-ahashverosha-8221.html
