Вот крупное лицо усталой жертвы
                  в намокшем борсалино набекрень.
                  И вдруг мы видим, как в туман вползает
                  неотвратимо ясный револьверчик…
                                                   (Е. Рейн. «Мальтийский сокол») 
 
…он шёл в умело смятом борсалино:
жизнь развивалась весело и длинно,
он научился улыбаться львино
и думал, что все шутки понимал.
 
Но их туман не рассекают ростры —
где ивы обнимаются как сёстры,
скучающий наёмник Коза-ностры
небрежно на прицел его поймал.
 
В своём уютном чёрно-белом мире
он полагал, что быть мишенью в тире —
совсем не по нему, и дырки в сыре
предпочитал дыре от разрывной.
 
Но получилось несколько иначе:
крупье не подмигнул ему при сдаче,
и закатилось солнце в Апаллачи,
и к ужину с телячьей отбивной
 
он сильно опоздал…