Дóждь был. Деревья отжали
с острых воскрылий крахмал.
Шершень споткнулся на жале
и тяжело захромал
по опаленной ступеньке
на опыленную тьму –
шелка лоскутья, как деньги
розы роняют к нему.
Здравствуй, пустая природа –
мытые мая сады,
древ золоченая рота
у серебреной воды,
осы, и красные шершни,
и моховые шмели,
черви, латунные стержни,
выросшие из земли...
мертвые в каплях стрекозы...
крыльев потерянный шелк...
дикие майские розы...
...Дóждь был. И снова пошел.
А КАК Я ВЫШЕЛ, БЫЛ ПОЛОН САД
(два одиннадцатистишия)
...а как я вышел, был полон сад
огней сдвоений, теней строений;
был сразу клетчат, затем полосат,
и пáром из облачных строений
окачен с краю, где неба скат...
...когда б я знал, что уже пора,
что в яблоке юном достанет воска
на тающий в небесах укус,
я в дом бы вернулся, что был как куст,
кем-то срубленный без топора
у предпоследнего перекрестка.
...но кто у въезда на нéбо стоял
средь ягод бело- и чéрноплодных
и был, как столиц небесных столяр
и как плотвиц стоместных плотник? –
стамеской он тьму от тьмы отслоял...
...когда б я знал, что уже июль,
что сада счетверена занавеска
свеченьем со всех небесных сторон,
я вышел бы úз дому, сел в паром
и пó небу, белому как от пуль,
поплыл бы – в забытой руке стамеска.
отсюда
http://magazines.russ.ru/volga/2010/7/ur4.html
в жж-https://o-jurjew.livejournal.com/
